Страна Басков.
Бильбао
Испанский город Бильбао находится в Стране Басков, которая является автономной областью на севере Испании. В нем проживает около 350 000 жителей в пределах города, а вместе с жителями окрестностей Большой Бильбао насчитывает 1 млн. человек.
Читать далее »
Витория-Гастейс
Прекрасная столица испанской Страны Басков Витория-Гастейс расположена на обширном плато на высоте около 525 метров над уровнем моря в провинции Алава, которая простирается на юг до реки Эбро.
Читать далее »
Гетария
На берегу Бискайского залива, примерно в 25 км к западу от Сан-Себастьяна, расположен очаровательный рыбацкий городок Гетария, который относится к автономному сообществу Страна Басков.
Читать далее »
Сан-Себастьян
Приморский город Сан-Себастьян (Donostia) считается одним из самых красивых городов на баскском побережье. Баски зовут город Доностиа. Официальное название города с 1980 г. Доностия-Сан-Себастьян.
Читать далее »
Есть в Испании особый уголок, где человек и сегодня ощущает себя властелином лесов. И это — Страна Басков. В баскском характере сохранился некий дух язычества, суеверный, архаичный и дикий — живая сила, которая не подчинена холодной хронологии. Баском рождаешься, как рождаешься дубом или горой: по простому закону природы. А родившись баском, чувствуешь себя частью всего окружающего, чувствуешь, как таинственные узы любви и родства связывают тебя с деревьями, с долинами. Именно это ученые и называют духом язычества. Но не того цивилизованного и академичного язычества римлян, превращавших своих богов в старых, скучных мещан, в римских сенаторов и патрициев. Язычество басков, говорящих с деревьями и лесными духами,более таинственное, более дерзкое, более древнее, настолько таинственное и древнее, что всегда найдется какой-нибудь чудак, готовый доказывать, что баск — это неандерталец или что на языке басков разговаривал в раю прародитель Адам.
В Стране Басков все вокруг древнее, как сама природа, таинственное, как река, гора, облако или море, но ничто не несет на себе налета научности еще и потому, что баски смеются над всем искусственным, каким бы ученым оно ни казалось, даже над историей. На протяжении истории баски сделали немало важного, но они ничего не записывали и не твердили о себе, как другие народы, сложившие героические хроники. Крестьяне, осыпавшиe в Ронсесвальесе войско Карла Великого градом камней и разгромившие его, были баски. Однако победители не создали ничего, что напоминало бы об этой битве. «Песнь о Роланде» написали французы, и даже легенду о Бернардо дель Карпио создали кастильцы. А баски предали забвению собственную историю. Баском был также композитор Ирадиер, автор множества популярных испанских песен XIX века; он вдохновил Бизе на создание знаменитой оперы «Кармен» и был учителем музыки и пения императрицы Франции Евгении, урожденной де Монтихо. Это был один из самых великих баскских музыкантов, и, наверное, оттого, что он был баском, он не оставил следов в истории, и до сих пор его имя не известно любителям музыки. Басками были и первые испанские энциклопедисты, а также Хуан Себастьян де Элькано, моряк, сопровождавший Магеллана в его кругосветном путешествии. По возвращении на родину король Карл V пожаловал ему привилегию носить на фамильном гербе изображение земного шара и надпись: «Primus circumdedisti mе» («Ты первым обогнул меня»). Потом его послали помощником капитана на какой-то корабль. Почему баскские имена всегда покрываются забвением — это историческая загадка. А когда они остаются в истории, как моряки, как солдаты или предприимчивые дельцы, то обязательно группой, все вместе.
— Кто победил в битве при Ронсесвальесе?
— Баски.
Связанные с Испанией и Францией естественными узами, баски часто чувствуют себя потерянными между этих стран, где так преклоняются перед славой отдельной личности и перед именами. 
Тогда, как бы в противовес, возникает баскская гордость — эти дома, все в фамильных гербах, отчаянная попытка утвердить свое имя, или эти непримиримые бунтари — Пио Бароха, Унамуно, Арансади, так страстно и справедливо критиковавшие Испанию. Никто в Испании не обратил внимания на ученого Арансади, великого антрополога, и он по-своему мстил Испании с кафедры, когда, принимаясь кружить по аудитории, насупленный, угрюмый, хромой, он говорил своим ученикам: «Вот так, как я, хромает в Испании культура».
Баск, житель пограничной зоны, привык видеть Испанию в перспективе. Он способен рассуждать о ней на расстоянии и способен любить ее с той же страстью, какая звучит в стихах Ипаррагирре — поэта, создавшего бессмертные строки о дубе Герники.
Говоря об Испании, баск смотрит на нее своими глазами: он ищет в ней горы, луга, белые хутора, ключи, реки. Ему не нужны ее идеи, ее памятники, ее прошлое. Он любит ее с умилением и нежностью, нежностью народа, привыкшего смотреть на землю и на деревья.
Вольтер очень остроумно говорил, что баски — народ, который пляшет в Пиренеях. Душа танца, дух Диониса явно не чужд этим людям, что живут в долинах, а своих богов поместили на вершины гор. Баск никогда не создавал классической культуры. Чтобы выжить в мире, который уже не верит в природу, он должен был создать самую мощную в Испании промышленность; ему приходится двигаться среди дыма и кранов, среди мостов и доменных печей. Но дыша этим промышленным смогом, баск меланхолично мечтает о душистом воздухе своих гор, напоенном запахами сена и влажных лугов, о серебристых листьях, об огне родного очага и пепельно-серых деревьях, звенящих от птичьих голосов.
[sc name=»gorizont3″]